- С рукой? Порезался, ерунда. С каждым может случиться. - Он потёр переносицу, выслушивая остальные вопросы, и некоторое время молчал.
"Почему? Хотел бы я сам знать, почему..." - Испанец вздохнул и заговорил. Сейчас, будучи негромким, его голос звучал очень мягко, успокаивающе - и вместе с тем его бархатные полутона словно бы проникали под кожу девушки, погляживали её душу.
- Потому что мои предки были родом из Испании, и для нас семья - это святое. Семья всегда примет тебя, всегда поможет тебе, семья - это твои ангелы-хранители в этом мире. Деньги, власть, слава, успех - всё это преходящее, но когда исчезает семья... ты чувствуешь себя брошеным в ад раньше срока. - В его глазах мелькнула чернильная горечь. - Я знаю, что такое терять семью, но благодарю Бога, что у меня осталась сестра... часто даже один человек может вырвать тебя из ада. Чаще всего так и происходит. А мать... твоя мать слишком молода, чтобы умереть. Кроме того, я подумал - а вдруг мне скостят срок в аду за это маленькое деяние?.. - Он улыбнулся, переводя разговор в шутку, но глаза остались горькими.

Кортес вздохнул и убрал руки из-под губ девушки:
- Ну, полно вам. Я вроде как не Мать Тереза, чтобы мне руки целовали. Прекратите.
Незаметно для себя он снова перешёл на вежливое "вы". Кортес помолчал, пристально глядя на Соню.
"Её нельзя сейчас выпускать из Мэнора. Здесь она в безопасности... нужно как-то..."
- Скажите, кем вы хотели стать? У вас есть хоть какое-то образование?
Он поднялся с её постели и прошёлся по комнате, заложив руки за спину и задумчиво гладя в окно, на огромный сад в английском стиле. Никаких французских вензелей вместо кустов, никаких сложных фигур - наоборот, стремление к чуть запущенной естественности превалировало на всех гектарах земли Кортеса. Запущенность, впрочем, была искуственной, а на самом деле за садом тщательно ухаживали два садовника...